Россия в ожидании «конца света»

Таллиннская Конференция Леннарта Мери началась в этом году русскоязычной дискуссионной панелью, проведенной в сотрудничестве с Avatud Eesti Fond. Ее темой стали общественные настроения нынешней России, а названием организаторы избрали строчку известной советской песни «Хотят ли русские войны?»

Участниками дискуссии стали московская писательница Алиса Ганиева, болгарский политолог Иван Крастев, сотрудник российской социологической компании «Левада-центр» Андрей Левинсон и недавно эмигрироваший из России в Латвию историк и писатель Сергей Медведев. Вёл встречу эстонский профессор Давид Всевиов. Поскольку встреча, как и многие мероприятия Конференции, проходила по правилу Chatham House, мы не можем приводить конкретные цитаты с указанием автора. Но рассказать о тех идеях, которые они обсуждали, это правило не запрещает.

Прежде всего, участники констатировали, что вопрос из этой старой песни, которую, кстати, в свое время на разных языках исполнял Георг Отс, сегодня, к сожалению, имеет положительный ответ. Да, большинство граждан России поддерживает кремлевскую «специальную военную операцию» в Украине. Но как такое могло получиться, если едва ли не главным советским лозунгом была «борьба за мир»?

Разгадка здесь в том, что россияне вовсе не считают продолжающуюся уже 80 дней агрессию против Украины «войной». И не только потому, что цензура запрещает употреблять это слово. Пропаганде удалось внушить им представление, что своей «специальной операцией» Путин предотвращает настоящую войну, которую Запад будто бы намеревался развязать против России.

Истоки этого перевернутого мировоззрения, по мнению участников панели, коренятся в произошедшем за путинские годы складывании культа «великой победы», который постепенно обрел черты тоталитарной религии. Фактически 9 мая 1945 года сегодня считается датой основания российского государства, и гораздо более значима, чем 1917 или 1991 годы. Путин явно представляет себя в образе генералиссимуса Сталина, который делит планету с лидерами других сверхдержав. Этот миф не имеет ничего общего с исторической реальностью – в 1945 году СССР и США были союзниками, а сегодня кремлевская пропаганда изображает США врагом. Но именно этот нарратив позволяет поддерживать у россиян имперское сознание, которое заставляет их смириться с глобальной изоляцией и экономическим кризисом.

Но зачем это противостояние нужно самим кремлевским правителям? Разгадка тоже проста – если бы Россия в постсоветские годы интегрировалась в развитый современный мир, это стало бы опасно для Кремля, поскольку российские граждане потребовали бы демократической сменяемости власти. Но Путин и его окружение желают удержать свою власть любой ценой, и поэтому насаждают идеологию того, будто бы российская цивилизация «альтернативна» западной. И в таких условиях культ «великой победы» становится индульгенцией на любую собственную агрессию.

Путинская Россия обрушилась в «ретрополитику» – все свои действия Кремль обосновывает теми или иными идеалами из прошлого. И тем самым фактически лишает свою страну всякого будущего, делая ее несовместимой с современным миром. Наглядную иллюстрацию этого контраста показывает война с Украиной, которую Россия ведет по моделям ХХ века, пытаясь организовать наступление большими танковыми колоннами. Но это наступление проваливается, потому что сталкивается с сетевым и мобильным сопротивлением украинцев, основанным на современных технологиях.

Некоторые европейские лидеры, вроде Эммануэля Макрона и Олафа Шольца, пытаются истолковывать действия Путина рационально, однако это выглядит бессмысленным. Кремлевский диктатор попал в плен собственной иррациональной пропаганды, что похоже на комедию «Хвост виляет собакой». Он сам верит лживому российскому телевидению и принимает решения под его влиянием. Иррациональность дошла уже до того, что россияне всерьез обсуждают возможности «победы» в ядерной войне, хотя даже в советское время они были более здравомыслящими и всячески ее опасались, считая, что она уничтожит всю планету.

В целом, по мнению участников дискуссии, кремлевская власть поставила Россию на грань «конца света». Хотя это выражение может истолковываться по-разному. Всеобщий конец света может произойти, если Путин все-таки решится нажать ядерную кнопку, не желая признать свое поражение в Украине. Другой «конец света», более локальный, произойдет в случае смерти самого Путина, преемники которого попытаются смягчить отношения с окружающим миром, как это уже было после смерти Сталина.

Но есть и третий вариант «конца света» – правда, он совершенно табуирован и запрещен к обсуждению в России – это распад империи. Впрочем, в Римской империи тоже считали ее распад «концом света», а он оказался просто началом истории новых стран. К сожалению, участники Таллиннской дискуссии не решились заглянуть за постимперский горизонт. Видимо, московский централизм пока ментально непреодолим и для многих интеллектуалов российской оппозиции. Поэтому дискуссия в целом представляла собой лишь обсуждение безвыходного кризиса империи.

Тем не менее, обсуждение оказалось очень глубоким и вызвавшим большой интерес участников Конференции Леннарта Мери. Жаль, что организаторы выделили для этой дискуссионной панели маленький зал, в котором даже не всем нашлось места. Может быть, после российского «конца света» этим темам придется уделить больше внимания.

Оригинал – Eesti Päevaleht

Подписывайтесь на Телеграм-канал Регион.Эксперт — https://t.me/regionexpert
Поддержите независимый регионалистский портал — www.patreon.com/regionexpert
Crypto — 199mm5dMHKPRHPNUBJoixTnKWzgK9VFuAS

Другие статьи автора:

Метки: Эстония

One Comment

1

shackurr
03.06.2022 at 10:13
Россия может быть или «Великой», или никакой. Земледелие, принесенное в малозаселенные финнами, уграми, балтами и восточными германцами леса из (какова ирония судьбы!) нынешней Украины 1000 лет назад, сыграло здесь особенно злую шутку. Оно не только закрепостило доселе свободных жителей леса, но и заставило их усиленно размножаться и расширяться в поисках тепла и чернозема. И нынешняя Россия, за исключением оккупированного 200 лет назад т.н. Юга России, несамодостаточна. Нефть, газ, никель Сибири закончатся, уголь будет никому не нужен. У разбитого корыта останутся униженные и ограбленные аборигены, а русские схлынут обратно. Только куда? Территория от Белого до Чёрного моря и от Дона до Волги способна прокормить миллионов тридцать-сорок, а заскочить в тележку третьего (или уже пятого-шестого?) технологического уклада, как в свое время успели финны, шведы, норвежцы, канадцы, японцы, как пытаются народы Юго-Восточной Азии и Африки, русские безнадёжно опоздали.
Что и говорить, перспективы самые безрадостные. Конец Московии, впрочем, давно осмыслен русской литературой. Апофеозом же её будет «Кысь» благословенная и долгожданная!